Усмотрѣть провокацiю тогда было относительно просто тому, кто слѣдитъ за траекторiями судьбы непотребныхъ дѣвокъ; меня онѣ не занимали, и потому я просто (какъ сейчасъ говорятъ, «тупо», и, можетъ, въ данномъ случаѣ это было бы и вѣрно) принялъ эту акцiю за образчикъ неудачной эстетики.
А провокацiя удалась. Группу, въ частности, рекламировалъ Навальный. И тутъ нельзя не удивиться генiальности организаторовъ: они придавали протесту сниженный языкъ, загоняли его въ культурное гетто, дѣлали еще болѣе непривлекательнымъ, чѣмъ миксъ брежневскаго гламура и блатнаго шансона — языкъ оффицiальной эстетики.
Какъ справедливо пишетъ
markandeia, пока протестъ оставилъ только одно значимое произведенiе (значимое въ смыслѣ дѣйственности и актуальности, а не объективной эстетической цѣнности). То, что оно не новое по художественному языку, закономѣрно: во Францiи вотъ и три единства рухнули позднѣе, чѣмъ монархiя Бурбоновъ. Но это все ставитъ вопросъ и о новомъ культурно-образовательномъ идеалѣ русскаго (если угодно — образованнаго русскаго горожанина), а не только о правильномъ государственномъ устройствѣ Россiи: публика, для которой вышеупомянутый миксъ кажется еще слишкомъ завышенной нормой, ни на что претендовать не должна. Ссылками на «народную смѣховую культуру» тутъ не отдѣлаешься.Что же касается акцiи въ Х.Х.С. … Она очень сильно ударила по РПЦ (МП). Понятiя «русскiй» и «православный» и такъ достаточно сильно расходятся; теперь разрывъ между ними усиленъ и представляетъ собой чрезвычайно серьезную проблему.
Ну и о двойныхъ стандартахъ. Оказываясь по одной сторонѣ баррикадъ съ Невзоровымъ и Багировымъ, слѣдовало бы вести себя осторожнѣе, не разсуждать о кощунствахъ, патрiотизмѣ и т. п. (это я не объ РПЦ, если что).