Нѣкоторыя вещи мнѣ кажутся естественными. Естественное не возмущаетъ.
Напримѣръ, то, что большинство не въ силахъ понять ничего внѣ круга своихъ простыхъ трудовыхъ операцій, а самые умные — только то, о чемъ они много знаютъ и много думали. Потому я никогда не употребляю слова «быдло», а свое интеллектуальное превосходство, насколько оно существуетъ, вижу въ томъ, чтобы точнѣе опредѣлять сферу, гдѣ я не имѣю права на самостоятельное сужденіе.
И еще — вполнѣ естественно, что въ общеніи со мной другіе руководствуются собственными интересами, а не моими. Такъ вышло, что самое сильное вліяніе на меня оказала Франція, и я безконечно благодаренъ французамъ за ихъ достиженія, которыми они щедро со мной подѣлились, но мнѣ и въ голову не придетъ возмущаться антирусской политикой Бурбоновъ или войной 1812 года.